ПОСЛЕДНИЕ МЕСЯЦЫ ВОЙНЫ

Кухливский Григорий Николаевич


Чехословакия, 1945 год. Мы, разведчики, на бронетранспортере шли передние по дороге. Вдруг бежит девушка навстречу и кричит нам: «Назад, назад». Населению мы верили, оно нас хорошо встречало. Мы остановились, стали спрашивать. А девушка подбегает, лезет на бронетранспортер, целует руки нашим ребятам. А нам нельзя стоять, сзади танки идут, дорога нужна. Подъезжаем к селу, там стоят люди с лозунгом: «Ура, Червона Армия». Мы подошли, спрашиваем, что девушка говорила. Нам один поляк говорит: «Это она сказала «Наздар, наздар», то есть «Победа, победа». А мы испуганные стоим, думали, что нас предупреждают «назад», что, мол, засада тут, взрывчатка, а это они нас так встретили.

Пришли ночью на аэродром в Праге, а к утру бой сильный был, у нас ребят много пострадало. Потом вышли мы танками своими на берег реки, через нее мост взорванный, а на той стороне две колонны машин стоят, одна у берега, вторая чуть подальше, метров через 100, параллельно первой. Ударили они по нам вдруг из зенитных пушек. Зенитные пушки как автоматы стреляют, там пять снарядов кладется. А наши, выпившие, на танках сидели в открытую, вот и пострадали. Потом очнулись танкисты, стали наши орудия бить. Оказалось, что в одной колонне власовцы тикали, а в другой – немцы. Власовцам-то теперь некуда идти было, кроме как к американцам, вот они к ним и спешили.

…Польша, 1945 год. Мы подошли к городу Кельце, недалеко от него было небольшое село, куда меня и еще двух офицеров направили посмотреть, все ли там спокойно. Мы шли тихонько, я шел передним. Подхожу ближе к селу, вдруг оттуда выбегает женщина, на груди несет ребенка. Стрельбы нет, не поймешь, что там, а по рассказу начальника штаба части тут наш госпиталь, он охраняется, и связь там есть. И вот женщина подбегает ко мне и говорит: «Пан, не ходи туда, герман там». Сказала и не остановилась, я понял, что ей нельзя останавливаться и что я сам уже под наблюдением. Край села видно, полевая дорога гладкая, деревьев не было, кювета не было. Я лег прямо на дороге, она мерзлая, катаная. Лежу, подходят ко мне два офицера, что за мной шли, я говорю: «Жмите назад, не забудьте женщину крикнуть». Они и побежали. У меня автомат был, а они без оружия шли. Вдруг из-за кучи навоза во дворе – двор был без забора – пулемет ударил немецкий по ним, бьет, отрезая путь им. Они мечутся с той женщиной то влево, то вправо, а пулемет пересекает дорогу, не дает уйти. Я не медлил, выстрелил по навозной куче, по пулемету. Немец начал по мне бить, но у него перелет получался, ему навозная куча мешала пулемет опустить ниже. Я стал стрелять пониже, по навозу. Смотрю, задрался пулемет кверху, значит, приклад вместе с хозяином опустился. Тут по мне стал автомат бить, но уже с чердака. Двери чердака во двор открыты, двери большие, оттуда бьют. Я выпустил очередь по нему, немец оттуда свис. Другой, смотрю, место подбирает, бегает по чердаку. Я по крыше вдарил из автомата, черепица посыпалась, он по чердаку бегает, побежал в начало дома, а там окно – не выскочить, с чердака не слезть, ну, я там и последнего прибил. Потом догнал тех офицеров, женщина пошла к жителям, а мы – в штаб.

Записал Дмитрий Окунев,

Оренбургская область, 2005 г.