Урал—батыр

башкирский народный эпос


в изложении Айдара Хусаинова


Ночь, глубокая ночь повсюду. Не видно ни звездочки, ни огонька, лишь только ночь вокруг – без конца и без начала, без верха и низа, без четырех сторон света.

Но что это? Словно посветлело вокруг, и мгла начала стремительно таять, распадаясь на неравные части. Это рассвет прочертил узкую полоску на горизонте, это встает солнце!

Поднимается светило, сверкает все сильнее и сильнее, захватывает все большее и большее пространство, гонит прочь остатки утреннего тумана, и вот уже открылось огромное чистое небо, и вот уже плещется бескрайнее море.

Играют волны, бегут они наперегонки бесконечной морской равниной и разбиваются о скалы большого острова.

Покрыт тот остров густыми лесами, а в тех лесах нет-нет да мелькнет широкая солнечная поляна.

Вот по одной из них идет человек ростом выше самого высокого дерева. Это Янбирде—Тот, Кто Вдохнул Душу. Немного поотстав, идет его жена Янбике — Душа Жизни. Они живут так давно, что сами не помнят, когда появились на свет. Не помнят они, кто их отец, кто мать, где осталась родная земля. Давным –давно пришли они на этот остров и поселились здесь.

Янбирде и Янбике – хозяева этих мест. Нет у них дома, не ведут они никакого хозяйства. Притомятся, захочется им поспать — высокая трава стелится как мягкое ложе, высокие липы склоняют свои ветви, чтобы укрыть их от дождя, густой боярышник и шиповник смыкаются вокруг них, чтобы защитить от ветра. Ни зимы, ни весны, ни осени в тех местах, а только одно вечное лето. Не знают Янбирде и Янбике болезней, не пристает к ним недуг, а любая ранка тут же заживает, словно ее и не было.

Янбике и Янбирде живут охотой. Ни лука у них, ни стрел, голыми руками ловят в лесу зверей. Выезжают они на могучих свирепых львах, щука помогает им ловить рыбу в реках, а верный сокол прямо на лету бьет для них птиц.

Вот и теперь возвращаются они с охоты. Сзади тащится лев, на которого взвалили добычу — высокого оленя, в небе над ними кружится сокол, высматривает, что творится в округе.

Впереди показалась опушка леса, и вдруг навстречу выбегают два мальчугана. Радостно приветствуют они охотников, весело встречают их возвращение. Это дети Янбирде и Янбике. Того, что пониже, зовут Урал, он – младший сын. Того, что повыше, зовут Шульген, он – старший сын. Так начинается рассказ об Урал—батыре.


Как Янбирде наставлял сыновей


Много-много лет жили в этих местах Янбике и Янбирде, жили, не зная, что такое смерть. Сколько помнили себя, был у них обычай - из крови убитых животных делали они особое питье, которое придавало им сил и бодрости.

И вдруг, один за другим, у них появились дети, два сына - Шульген и Урал.

Они росли очень быстро. Когда Шульгену исполнилось двенадцать лет, он решил оседлать льва и отправиться на охоту. Урал, которому в ту пору было десять лет, захотел поохотиться с соколом.

Но Янбирде не дал им своего благословения. Он сказал так:

— Дети мои! Я вас люблю, как люблю свои глаза, которыми смотрю на белый свет! Но разрешить охотиться не могу — у вас еще не выпали молочные зубы, вы еще не окрепли телом и душой, не пришло пока ваше время.

Не торопите своего детства и слушайте меня. А я вам говорю — чтобы привыкнуть к верховой езде, садитесь на оленя. Чтобы научиться охотиться с соколом, пускайте его на стайку скворцов. Есть захочется — ешьте, пить захочется — пейте, но только воду из родника. Пить то, что мы с матерью пьем, вам запрещено.

Кивнули мальчики, усмирили юный пыл, принялись за новые игры.

Как Шульген нарушил запрет отца

Однажды Янбирде и Янбике ушли на охоту и долго не возвращались. Мальчики играли на полянке, а когда проголодались, Шульген вдруг сказал младшему брату:

— Давай попробуем то, что пьют наши родители. Я подсмотрел, где они прячут питье.

— Нельзя, — отвечал ему Урал. — Отец не разрешает, ты же знаешь.

Тогда Шульген стал уговаривать брата:

— Да ты не бойся, он ничего не узнает, мы же только попробуем кровь на вкус. Питье—то сладкое, наверно. Если бы это было не так, отец и мать не ходили бы на охоту, не губили зверей, позабыв о сне и отдыхе.

— Пока не стану егетом, пока не узнаю людских обычаев, пока не постранствую по земле и не уверюсь в том, что Смерти на свете нет - пробовать это питье не буду, — твердо стоял на своем Урал.

— Да ты просто трус,— разозлился тогда Шульген и стал громко смеяться над братом.

— Нет, я не трус,— не поддался Урал. — Львы и тигры очень храбрые звери, но и они плачут, когда к ним приходит Смерть. Вдруг, если попробовать кровь на вкус, она здесь появится?

— А ты не бойся,— сказал непослушный Шульген. Побежал он к тайному месту и отпил немного из раковины морской, в которой хранилось питье. Так Шульген нарушил запрет отца.